«Р» Бутусова в «Сатириконе»
1 февраля. «Р» Бутусова в «Сатириконе». Глубоко меня поразил в первую очередь потому, что я такого совершенно от Бутусова не ждала. Вдруг – не только бешеная энергия, которая всегда была в его спектаклях, но иногда казалась почти невменяемой, а с начала до конца очень современно, осмысленно, нервно, отчаянно. Текст по «Ревизору» ему писал Миша Дурненков, как будто вышивал по гоголевской канве свои узоры, обставлял своей мебелью существующую квартиру, то есть опускал ключевые события, имея в виду, что мы их знаем и поймем, что тут когда и вследствие чего происходит. Если бы мы не читали «Ревизора», то бы вообще ничего не поняли в написанной таким образом пьесе, но мы читали и нам не нужно лишний раз повторять кто кому дядя. Миша заполняет клеточки частично какими-то документальными текстами, с этого и начинается: Трибунцев – городничий рассказывает о том, как не мог никак вызвать скорую к задыхающейся ковидной маме, текст, который сразу настраивает на сегодня и на правду. А потом идет кусок про беззаконные суды и полицию, которую мы все боимся. А потом – о том, как унижают детей в школе. В общем, все тот же гоголевский набор суды-больницы-училища, который не теряет своей актуальности. И я все думаю, что тут в какой степени идет от запроса театра, Бутусова, Райкина, а что от Дурненкова? Неожиданно и удивительно, как многое в этом спектакле роднит его с Крымовым последних лет: куклы, вроде гигантской, как слон, дохлой вороны, клоунада с танцами и буратиньими носами, а главное – болезненная сегодняшняя острота, узнаваемая в каждой детали. И Трибунцев – совершенно изумительный, с сумасшедшими глазами, все время разный и органически точный каждую минуту (не могу не вспомнить «Бориса» Крымова). Вообще ужасно интересно про актеров, характеры, которые они играют: Анна Андреевна (Алена Разживина) – деятельная гламурная жена олигарха с устройством концертов звезд в приюте. Марья Антоновна (Марьяна Спивак) – девочка-ненависть, облапанная папиными соратниками, мечтающая все поджечь и поэтому готовая уехать с немолодым Хлестаковым. Бобчинский-Добчинский (Ярослав Медведев) – шестерка и козел отпущения у олигархов, предчувствующий, что его отправили дать взятку, чтобы потом сдать. Но главные двое – Городничий, про которого понятно и интересно все: и начало с этими отчаянными документальными исповедями. И середина, где он, испугавшись Хлестакова, сразу кается во всем худшем, сразу вспоминаешь грибоедовское: «все отвергал: законы, совесть, веру». (Восторг, как этот монолог признаний из финала первого акта в начале второго Трибунцев повторяет ритмически под музыку, как зонг). И конец, где уже Городничий поверил, что все обошлось и смотрит таким обыкновенным циничным чудовищем из власти. И, конечно, Хлестаков – Райкин, про которого как раз непонятно почти ничего – кто он и откуда? Вот уж кто тут самый умный и понимает сразу все, пытается все обернуть себе на пользу, но так ловко, чтобы ни во что не вляпаться, нигде не оставить следов, ничего не подписать. И вот уж кто, поняв, что невольно вляпался сразу во все, оценивает меру опасности, как очень бывалый и битый человек. Если человек с таким пониманием ситуации и людей, с таким лицом и такими глазами, полными ужаса, — это бедный мелкий чиновник, старающийся вести себя, как легкомысленный хвастун и бонвиван, то уж, наверное, за ним судьба отсидевшего большого человека со сломанной судьбой. И неужели рассказы Хлестакова про злую няньку, которая ему маленькому лила недоеденное на голову и то, как он малышом ночью писал на «впитывающий ковер», чтобы не проситься в туалет – это действительно детство Райкина? Про многое хочется рассказать и подумать. И сценография Максима Обрезкова интересная (сцена расширена на первые ряды и помост покрыт бревнами, по которым трудно ходить и подламываются женские каблуки). А еще феерические начальные и особенно финальные бутусовские фирменные танцы – сразу вспоминается его «Чайка» в том же «Сатириконе», где он сам выскакивал на сцену танцевать. Спектакль, сделавший его другим режиссером.
И сколько бы перед началом Райкин ни просил не снимать, в этот момент все от переполняющих чувств выхватывают телефоны. Думаю, что интернет теперь забит финальным танцем.
