Смертельное дыхание деспотизма
Худрук театра Константин Райкин поставил драму Островского с молодым драйвом и задором. Здесь есть и трогающее душу пение, и танцы до упаду, и оркестр на сцене, и множество «народных сцен». Основная мысль спектакля — губительность несвободы, противопоставление искренних порывов ханжеству. И, кажется, в этом смысле режиссера интересует судьба не только Катерины, но и целого городка Калинова, где все живое и интересное на корню глушат влиятельные самодуры вроде Кабанихи и Дикого.
Сцена тонет в густых клубах волжского тумана, который изредка пронзают солнечные лучи (впечатляющая работа художника по свету Нарека Туманяна). Люди в костюмах простолюдинов выделывают балетные па у станка. Это выглядит неестественно, но неестественность – удел многих жителей Калинова, вынужденных приспосабливаться к капризам тех, от кого они зависят, будь то начальник или деспотичный глава семьи.
Вот по делам уезжает в Москву муж Катерины Тихон, а его мать Кабаниха (прекрасная роль Юлии Овчаренко) заставляет домочадцев при прощании бросаться друг другу в ноги. Смотрится это презабавно, что, впрочем, Кабаниху совсем не беспокоит. Ведь и она, и глава соседской семьи Дикой отнюдь не собираются следовать правилам, придуманным ими для других людей.
Оба этих завзятых лицемера на людях осуждают все иноземное. Дикой трясется от гнева, слыша, что часовщик-самоучка Кулигин (Сергей Сотников) мечтает продать свое изобретение англичанам. А обращенные к нему грозные слова купца: «Ты что, татарин?!» очень напоминают вопрос тетушки из недавней премьеры «Войны и мира» в Вахтанговском театре: «Пьер, вы русский?».
Между тем, когда Дикой (Роман Матюнин) и Кабаниха остаются наедине, они исполняют… дуэт Далиды и Алена Делона. Да так красиво, чувственно – куда девался весь «патриотизм»?
Спектакль радует обилием блестящих второстепенных ролей. Например, здесь неожиданный Тихон (Константин Новичков) — не забитый, каким его часто изображают, а очень обаятельный. Очевидно, что и он, как Катерина, в молодости недогулял (что не мудрено при такой деспотичной родительнице). Поэтому так рад своей «командировке». А оказавшись в Москве, сразу идет в кабак, где у солистки практически оголена грудь, но песню там он посвящает «маменьке и любимой жене Катеньке, моему лучику света в темном царстве», а потом устраивает славную драку.
Необычна и служанка Кабановых Глаша — по сцене она неуклюже передвигается в балетной пачке. Играющая ее Антонина Рыбаловлева — настоящая трагическая клоунесса. Это можно сказать и об очень яркой Полине Райкиной в роли странницы Феклуши, которая в этом спектакле раздвоилась (другую ее «половинку» играет Евгения Абрамова, и обе Феклуши иногда ругаются между собой). Еще один интересный персонаж, придуманный режиссером, — девочка с аккордеоном (Алина Доценко), сопереживающая главной героине и являющаяся ее альтер-эго, символом чистоты и незамутненного взгляда на жизнь…
Сама Катерина (ее играет Мария Золотухина, внучка Валерия Золотухина) выглядит совсем юной, пацанистой и какой-то душевно неустойчивой, порой просто блаженненькой. Ее боязнь грозы и признание домашним в любовной связи с Борисом (Алексей Фалько), кажется, объясняется не столько религиозностью, сколько порывистостью вчерашнего тинейджера, еще не умеющего сдерживать свои эмоции. В отличие от красивых и ладных Варвары (Ася Войтович) и Тихона, с детства приученных притворяться и выкручиваться перед маменькой, Катерина не обладает такими способностями. Впрочем, и своих детей Марфа Кабанова доводит до ручки: дочь бежит из дома, сын прилюдно обвиняет мать в смерти снохи. Сама того не желая, Кабаниха своими руками разорила собственное гнездо, и этот факт, этот итог смертельного дыхания деспотизма, в спектакле поражает не меньше, чем гибель Катерины.
